PravoinWeb

Исключение названных объектов из конкурсной массы и передача их - в силу прямого предписания закона - муниципальным образованиям являются допустимым ограничением права частной собственности должника, которое осуществляется в целях защиты прав и законных интересов других лиц (часть 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации). При этом, однако, не могут не учитываться и частные интересы, в том числе интересы должника и кредиторов в рамках конкурсного производства".

Объекты публичной собственности, по всей видимости, также могут иметь целевое назначение, что предполагает допустимость более интенсивного ограничения содержания публичного права собственности.

4. Право собственности как комплексный правовой институт прежде всего конкретизируется нормами гражданского права. Вне всякого сомнения, любое субъективное право, определяемое в гражданском праве как право собственности, является одновременно и субъективным конституционным правом собственности.

Но можно ли утверждать обратное - что всякое конституционное право собственности совпадает с гражданско-правовым? Или же понятие конституционного субъективного права собственности шире понятия субъективного гражданского права?

Отвечая на этот вопрос, необходимо иметь в виду специфику конституционного права собственности, его отличия от иных субъективных конституционных прав. Их довольно много!

1) Возможно, что даже моменты возникновения и прекращения субъективного конституционного права не совпадают с моментами возникновения и прекращения субъективного гражданского права частной собственности. Такое суждение связано с одним из дел, рассмотренных Конституционным судом Австрии в начальный период его деятельности (докладчиком по которому был Ганс Кельзен).

Собственник был лишен своего земельного участка в связи с его изъятием для государственных нужд. Ему была выплачена причитающаяся денежная компенсация. Через три года после изъятия собственник обнаружил, что изъятый у него земельный участок не используется в тех публичных целях, ради которых он был лишен права собственности. Тогда собственник обратился в УД общей юрисдикции с требованием вернуть ему земельный участок с условием возврата суммы денежной компенсации. Ему было отказано со ссылкой на действующее гражданское законодательство. Исходя из догмы гражданского права суды решили, что, поскольку само субъективное гражданское право прекратило свое существование в силу изъятия участка для государственных нужд, правопритязание истца не имеет материально-правовой основы.

Когда же собственник обратился в Конституционный суд, то его требования были удовлетворены (кстати, без развернутой аргументации этого решения, поскольку Г. Кельзен посчитал правовую ситуацию настолько очевидной, что отпадает необходимость в тщательной аргументации).

С нашей точки зрения, положительное для собственника решение его вопроса конституционным судом может быть связано с тем обстоятельством, что момент прекращения субъективного конституционного права частной собственности необходимо связывать не с моментом фактического изъятия земельного участка, а с моментом реализации той цели, преследуя которую изымался этот участок.

2) Если государство в какой-то период времени лишило своих граждан конституционного права на свободу выражения мнения, то оно сузило пространство свободы, и это уже безвозвратно. Напротив, если государство лишило собственника его имущества, то есть возможности путем компенсации посильно восстановить прежнее положение. Указанная особенность конституционного права частной собственности имеет особое значение. Это право, по существу, обеспечивает существование целого ряда других конституционных прав, создавая условия для их реализации. Реализация конституционного права на свободное использование своих способностей для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности возможна только при условии обладания "своим имуществом". Эта функция конституционного права частной собственности - обеспечивать условия реализации других конституционных прав - имеет настолько важное значение для конституционного права, что она служит основой для утверждения о том, что конституционно-правовое понятие права собственности шире гражданско-правового субъективного права собственности.