PravoinWeb

Поэтому и сопоставление позиций полиции и незаконного владельца, в том числе вора (который в английском праве также имеет владельческий титул), в терминах российского права - это не сопоставление разных владельческих титулов, а выяснение только одного того обстоятельства, что владение полиции не является законным владением.

Конституционный Суд РФ в течение нескольких лет последовательно проводил правило защиты добросовестного приобретателя в такой юридически запущенной сфере, как оборот нерастаможенных и угнанных автомобилей.

В результате ряда определений, в которых КС настаивал на недопустимости лишения владельца имущества лишь по тому основанию, что ранее это имущество являлось предметом незаконных действий третьих лиц, поколебался ранее бесспорный тезис о том, что незаконность приобретения сама по себе является достаточным основанием для имущественных санкций против владельца, даже если они исходят не от собственника, а от публичного органа.

Однако оснований для утверждения, что владение стало полноценным предметом защиты, конечно, еще нет. Во-первых, сам КС обычно апеллирует не к самоценности владения, а к добросовестности владельца, тем самым молчаливо соглашаясь с присущим современному российскому правосознанию негативным отношением к защите владения, независимо от способа его получения, к защите владения как факта. Говорится о "правах добросовестных приобретателей", тогда как на самом деле владение защищается не потому, что это - право, но и тогда, когда оно - не право. Во-вторых, суды без энтузиазма относятся к тенденции защиты владения в практике КС, предельно ограничительно толкуя ее.

Так, один из руководителей Верховного Суда РФ, комментируя Определение КС о защите добросовестных приобретателей нерастаможенных автомобилей, ссылается на то, что действия органов ГИБДД, отказавших в регистрации транспортного средства потому, что обнаруживаются скрытые, измененные, номера агрегатов и узлов, их несоответствие документам на автомобиль, являются правомерными <1>. Это правильно. Однако здесь речь идет о требованиях безопасности, которые не имеют никакого отношения ни к защите владения, ни к законности сделок по приобретению автомашин. Они равным образом касаются и законных, и незаконных владельцев и собственников. Поскольку речь идет о безопасности, то предметом коллизии является, конечно, устранение технической ненадежности автомобиля, а не выяснение его принадлежности. Именно на исключение допуска сомнительных с точки зрения безопасности автомашин и должны быть направлены действия соответствующих органов.

1> Чеботарев М. Владеть можно - управлять нельзя // ЭЖ-Юрист. 2006. N 33. С. 1,

Вопрос кажется вполне ясным, однако тревогу вызывает содержащееся в той же публикации заявление, что для наличия у владельца добросовестности требуется проверка "правильности документов именно по таможенному оформлению автомашины, а не поддельные отметки об этом, произведенные некоторыми недобросовестными сотрудниками ГИБДД" <1>.

<1> Чеботарев М. Владеть можно - управлять нельзя // ЭЖ-Юрист. 2006. N 33. С. 1,

4.

Добрая совесть - понятие, рожденное повседневной жизнью и толкуемое применительно к реалиям этой жизни. И только полное незнание повседневной жизни может позволить появиться мысли, что обычный участник оборота в состоянии узнать таможенную судьбу товара, который он приобретает. Понятно, что оторванное от жизни понимание доброй совести никогда не будет верным.

Причины пренебрежения защитой незаконного владения лежат, как уже говорилось, в сложившемся правопорядке. Юристы лишь обнаруживают свое согласие с этим порядком.