PravoinWeb

В-третьих, в конкретных интернет-отношениях, регулируемых правом, порой находит выражение следующая взаимосвязь между субъектами: либо у одного субъекта есть такие полномочия, каковыми не обладает другой субъект (например, тот же договор поставки стали через Интернет), либо объем таких полномочий у одного субъекта больше, чем у другого. Следовательно, здесь складывается такой механизм правового регулирования, который является не только результатом взаимного (на основе договорного или без него) изъявления воли одним и другим субъектом. Эта особенность, в частности, свидетельствует о том, что правовое регулирование интернет-отношений может допускать и наличие определенного государственного органа (разрешающего определенные действия в Интернете, выдающего лицензию, например согласно ст. 15, 29 -40 Федерального закона "О связи" Минкомсвязь России выдает лицензию определенным физическим и юридическим лицам, а те уже на ее основании предоставляют соответствующие услуги связи) <1>, который помогает субъектам интернет-отношений вступать в контакты через виртуальное пространство и решать стоящие перед ними задачи.

<1> См. подробнее: Федеральный закон "О лицензировании отдельных видов деятельности"; Постановление Правительства РФ от 18 февраля 2005 г. N 87 "Об утверждении Перечня наименований услуг связи, вносимых в лицензии, и Перечней лицензионных условий" // Российская газета. 2005. 3 марта.

В-четвертых, властность и односторонность - это все же не главные и не единственные признаки механизма правового регулирования интернет-отношений. Здесь очень широко используются (и пока являются определяющими) свободные, дозволительные методы и средства, в результате которых обычно возникают отношения равенства субъектов, т.е. их волеизъявлений. Использование дозволений в виртуальном пространстве не предписывается нормами права и не требует никаких разрешений.

Таким образом, суть методов и средств правового регулирования интернет-отношений в виртуальном пространстве может быть сведена к следующему:

а) установление определенного порядка действий и отношений в виртуальном пространстве - это предписание к действию в соответствующих условиях и надлежащим образом, предусмотренным той или иной нормой права. Так, в ст. 5 Конвенции о киберпреступности установлено, что за противозаконное использование устройств каждая сторона (государство) принимает необходимые законодательные меры к правонарушителям. Однако меры наказания в указанной статье не определяются;

б) запрещение определенных действий под угрозой применения соответствующих юридических средств воздействия. Так, в соответствии со ст. 9 Типового закона ЮНСИТРАЛ об электронных подписях 2001 г. <1> под угрозой ответственности поставщик сертификационных услуг предоставляет свои услуги и действует в соответствии с заверениями, проявляет осмотрительность и т.д.;

<1> См.: http://www.uncitral.org/pdf/russian/texts/electcom/ml-elecsig-r.pdf.

в) предоставление возможности выбора одного из вариантов должного поведения, предусмотренного нормой интернет-права. Анализ информационного законодательства Франции и Германии показывает, что этот метод нередко рассчитан на регулирование поведения должностных лиц и крупных специалистов, участвующих в интернет-отношениях. Причем последние не вправе отказываться от указанного выбора сотрудничества в виртуальном пространстве. Это "жестковатый" вариант дозволения, который дает возможность проявления самостоятельности при решении многих юридических вопросов. Например, согласно специальной Будапештской конвенции, касающейся борьбы с киберпреступностью и наведения порядка в Интернете, должностные лица и полиция обязаны вести борьбу с воровством, мошенничеством в цифровой среде и привлекать преступников к уголовной и иной ответственности за совершение компьютерных и иных преступлений;