PravoinWeb

Изложенное позволяет нам говорить о неком юридическом режиме, включающем самоустановление обязательств, в которых их исполнение обеспечено действующим позитивным правом. Этот механизм должен соответствовать позитивистскому требованию - наличию фундаментальной власти и формальных источников права. Как объясняют Ж. Голдсмит и Л. Лессиг, это "обязательство получает свою силу: 1) из-за того что оно самоустановлено; 2) потому что оно приобретает свое значение из-за своего обязательного исполнительного характера (возможностью принудительного исполнения)" <1>. Схематично это можно изобразить следующим образом (рис. 3).

<1> Ibid. P. 5 - 23.

Рис. 3. Модель регулирования поведения субъектов в киберпространстве

И наконец, изложенные формы проявления права виртуального пространства позволяют нам очертить проблемы, вытекающие из децентрализованного характера процессов регулирования.

Каким бы ни был анализ характеристик новой среды, которую составляет виртуальное пространство, многие исследователи сходятся во мнении, что там устанавливается децентрализованная форма, а не централизованная система регулирования. Думается, что такая система не исключит всех других моделей образования права. Юридические рамки обеспеченности, устанавливаемые здесь, в конечном счете окажутся композиционными, даже если саморегулирование частных субъектов (участников) будет преобладать. Какие же проблемы в процессе разработки права в виртуальном пространстве это вызовет?

Во-первых, возникнет необходимость учитывать публичный интерес или "коллективные ценности" в виртуальном пространстве. На наш взгляд, ситуация не выглядит так безнадежно. Вероятно, что с учетом различных самостоятельных характеристик Сети определенные нормы поведения будут установлены и недопустимые акты будут пресечены; появится некий сетевой этикет, определенное согласие, консенсус пользователей. Это связывается в первую очередь с возможностью регулирования Интернета при помощи "архитектуры" Сети и различных технических спецификаций. Добавим к этому возможность пользователей самостоятельно выбирать между различными нормативными режимами, предложенными операторами системы и другими посредниками. Иными словами, это может быть осуществлено путем саморегуляции. Вместе с тем национальные законодательные власти также не должны бездействовать.

Во-вторых, появляются потребности в идентификации участников. Органы, которые имеют отношение к мировой инфраструктуре информации, обсуждают в настоящее время важный вопрос разработки эффективных механизмов идентификации лиц и отдельных актов поведения субъектов интернет-отношений. По мере того как эти механизмы развиваются, новые технические версии защиты заменят предшествующие, менее совершенные, а следовательно, должна появиться возможность решения столь важной проблемы. Необходимо в скором будущем соединить электронную идентификацию личности пользователя с его реальной идентификацией (невиртуальной, или пространственно реальной). Так, Министерство внутренних дел РФ в конце 2006 г. инициировало разработку специального закона, который решительным образом призван изменить ситуацию в отношении идентификации лиц, совершающих правонарушения. Исходя из анализа вносимых в Комитет по безопасности Государственной Думы норм, можно заключить, что фирмам-провайдерам в России будет запрещено анонимно заключать договоры на оказание услуг связи. Владельцев крупных сайтов обяжут регистрироваться под реальными именами и адресами, как это делается в сфере предпринимательства. Предполагается, в частности, что под любой редакционной или авторской статьей (публикацией) в Интернете будет стоять не абстрактная подпись, а лицо, которое при желании можно будет идентифицировать. Автора и распространителя можно будет установить и за распространение вредной информации привлечь к ответственности. И кроме этого в договоре об оказании информационных услуг должен обязательно присутствовать пункт, обязывающий провайдера незамедлительно в одностороннем порядке расторгнуть соглашение, если правоохранительные органы предъявят мотивированное письменное решение <1>. Решение вопроса идентификации лиц в киберпространстве станет также важным шагом в развитии международного частного и публичного права (в особенности проблем заключения крупных контрактов, которые объективно могут влиять на рынок мировой электронной торговли).