PravoinWeb

<1> См.: Венгеров А.Б. Теория государства и права. С. 420 - 426; Общая теория права / Под ред. А. С. Пиголкина. С. 177 - 179.

В связи с этим возможности наказания субъектов правонарушений здесь существенно ограничены необходимостью реальной идентификации правонарушителя и материальными затратами на следственные действия. Речь не идет только о возможностях обнаружения и наказания правонарушителей, так как существуют механизмы, позволяющие государствам обязывать всех исполнять свои законы в целом, даже если они физически не присутствуют на данной территории или в том или ином регионе. Вопрос ставится гораздо шире. Указанные механизмы требуют дополнительных расходов, связанных с выполнением названной работы (затраты на расширение полномочий органов государственной власти или затраты на координацию и гармонизацию юридических режимов).

Д. Джонсон и Д. Пост следующим образом описывает данную ситуацию: " .в то время как электронные коммуникации пренебрегают географическими границами, появляются новые границы, сделанные из экранов и паролей, которые отделяют виртуальное пространство от "реального". Эти новые границы очерчивают отличное от реального пространство - виртуальное (киберпространство), требующее введения новых законов и юридических учреждений и институтов, которые были бы ему свойственны. Территориальные законодательные власти, а также учреждения, ответственные за правоприменение, видят в этой новой среде серьезную угрозу" <1>. Исходя из этого, допускается, что "новые правила, не имеющие отношение к доктрине, связанной с понятием территориальной компетенции, будут появляться в различных странах мира, для того чтобы регулировать целую гамму новых явлений, у которых нет очевидного эквивалента в другом мире, кроме как в виртуальном. Эти новые правила должны взять на себя роль права (выполнять роль права), определяя правосубъектность, разрешая вопросы собственности, а также конфликты и все активнее привлекая внимание к широкому обсуждению тех фундаментальных ценностей, которые необходимо защищать" <2>.

<1> См.: Johnson D.R., Post D.G. Law and Borders - The Rise of Law in Cyberspace // Stanford Law Review. 1996. Vol. 48. No. 5. P. 1367; http://www.cli.org/X0025_LBFIN.html.

<2> Ibid. P. 1367 - 1368.

Следующая исследуемая особенность - это анонимность, присущая виртуальному пространству. Данная характеристика виртуального пространства подрывает традиционное понимание, применение и развитие права. Дело в том, что Интернет позволяет субъектам (пользователям) оставаться анонимными. Его природа предоставляет им возможность быть абсолютно подвижными или мобильными. Скажем, субъект интернет-отношений (пользователь) может осуществлять свою информационно-правовую деятельность из любой точки (пункта) мира, отправляя и получая любую правовую и иную информацию. При этом источник происхождения сообщения может быть скрытым или закодированным. Потребитель Сети может иметь псевдоним или электронную идентификацию личности, отличную от его реальной идентификации. Такое положение приводит некоторых специалистов к мысли о том, что это фактически дает возможность использовать виртуальное пространство для того, "чтобы создавать оплоты и целые территории, позволяющие избегать законной (легальной) ответственности" <1>. Сегодня это особо проявляется в нарушениях авторского права, распространении в Сети клеветы, порнографии и ведении так называемой информационной войны <2>.

<1> Йирка К.А. Компьютерные технологии на службе у правового государства: средства связи и исследования. Пер. с англ. Петрозаводск, 2000.

<2> Наиболее яркими примерами ведения информационных войн можно считать системные кибератаки между Израилем и Палестиной, Индией и Пакистаном, США и Китаем, Россией и Эстонией. Случаем информационного противостояния между Россией и Грузией является демонстративное блокирование грузинской стороной российских интернет-сайтов во время осетинского военного конфликта 2008 г.

В связи с этим можно заключить, что право виртуального пространства - это в известной степени абстрактное явление, ибо оно дает субъектам интернет-отношений возможность ускользать от контроля. Другой аспект мобильности или подвижности пользователей (потребителей интернет-услуг) связан с множеством разнообразных сайтов в Интернете, а также веб-дискуссий на форумах, предложенных потребителям. Все это позволяет пользователям менять юрисдикционную компетенцию и перемещаться под юрисдикцию более благоприятных норм (т.е. подчиняться наиболее выгодным правилам или режимам контроля). Д. Пост объясняет это тем, что Интернет позволяет относительно легко переходить от юрисдикционной компетенции одного государства к другой или "выходить" из поля вмешательства одного определенного регулятора к другому, приводя нас к беспрецедентным результатам и создавая "свободный рынок" нормативных режимов <1>.