PravoinWeb

Сразу после принятия ГК РФ в 1994 г. обнаружилось, что он во многом воспринял позицию прежних отечественных кодексов в отношении владения. Как известно, советское гражданское право отрицательно относилось к этому институту. Теоретическое обоснование такого отношения принадлежит главным образом А.В. Венедиктову, но и другие цивилисты не высказывались в пользу владения. Однако едва ли вытеснение владения и владельческой защиты на периферию законодательства объясняется всецело причинами доктринального свойства. Точнее, следует говорить об особенностях того уклада, в рамках которого гражданское право в принципе не могло развернуть свой арсенал.

В нынешних же условиях прежнее отношение к владению не может не вызывать беспокойства. Вполне понятно, что игнорирование классического института определенно влечет негативные последствия для экономики.

Впрочем, в ГК РФ появились компромиссные нормы о защите владения, помещенные в статью о приобретательной давности. Компромисс этот был явно недостаточным, так как исходил из весьма упрощенных представлений, непременно увязывающих юридическое значение владения с субъективным правом; в контексте ст. 234 ГК РФ - с правом будущим. В то же время широкая сфера владения, никак с правом не связанного, по-прежнему остается не только вне регулирования, но и вне цивилистики.

В последующие годы обнаружилось, что длительное забвение известных всему миру юридических институтов не может пройти без последствий. Не только понятие владения, но и вполне ясная конструкция приобретения по давности оказалась чуждой многим современным юристам. Несколько лет продолжавшиеся откровенные недоумения по поводу приобретательной давности привели к удручающего качества и смысла поправке п. 2 ст. 223 ГК РФ, в которой эти недоумения нашли свое разрешение. Примерно так поступает неопытный слесарь, выламывая предохранитель, не позволяющий включать сложный станок в неправильном режиме, и заменяя его обычным гвоздем, после чего станок включается как угодно, хотя и перестает работать с высоким качеством и выпускает в основном брак.

Судьба владения тем отличается от приобретательной давности, что владение не получило законодательного признания <1>, и потому выбросить его из ГК пока довольно трудно, потому что его там практически и нет.

<1> Это признание вовсе не означает введения в закон каких-либо дефиниций владения, конечно. Об этом приходится говорить потому, что, по мнению многих юристов, наличие в законе того или иного юридического института обнаруживается не иначе как определением, описанием этого института. Между тем закон содержит только правила поведения, тогда как описание к нормам не относится и не способно регулировать даже поведение тех теоретиков, которые преимущественно заняты производством различных дефиниций.

Тем не менее, после того как в 1998 - 1999 гг. к проблематике владения было привлечено определенное внимание, она получила некоторую разработку в юридической литературе. Начиная с 2000 г. заметное число научных работ было посвящено различным вопросам владения. В судебной практике некоторые аспекты владения также периодически затрагиваются.

На этом фоне стало возможным уже не столько говорить о том, что владение - это важное понятие, которое в любом случае составляет постоянный элемент гражданского оборота и которое лучше изучать, чем не замечать, сколько сосредоточиться на тех вопросах, которые представляются наиболее актуальными или наиболее запутанными (нередко это одни и те же вопросы).

Юридическая природа владения. Несколько лет назад, размышляя над тем, почему современное российское гражданское право оказалось неспособным воспринять понятие владения, автору пришлось прийти к заключению, что феномены, не являющиеся субъективным правом, оказываются у нас вне защиты. Это видно хотя бы из ст. 12 ГК РФ, которая говорит только о защите права. Владение, не являясь правом, в качестве объекта защиты не рассматривается.