PravoinWeb

В соответствии же со ст. 238 ГК РФ "если по основаниям, допускаемым законом, в собственности лица оказалось имущество, которое в силу закона не может ему принадлежать, это имущество должно быть отчуждено собственником в течение года с момента возникновения права собственности на имущество, если законом не установлен иной срок" (п. 1), а "если в собственности гражданина или юридического лица по основаниям, допускаемым законом, окажется вещь, на приобретение которой необходимо особое разрешение, а в его выдаче собственнику отказано, эта вещь подлежит отчуждению в порядке, установленном для имущества, которое не может принадлежать данному собственнику" (п. 2) <1>.

<1> В силу п. 2 ст. 238 ГК РФ "в случаях, когда имущество не отчуждено собственником в сроки, указанные в п. 1 настоящей статьи, такое имущество, с учетом его характера и назначения, по решению суда, вынесенному по заявлению государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит принудительной продаже с передачей бывшему собственнику вырученной суммы либо передаче в государственную или муниципальную собственность с возмещением бывшему собственнику стоимости имущества, определенной судом. При этом вычитаются затраты на отчуждение имущества".

Таким образом, очевидно, что Закон об ипотеке прямо допускает возможность оставления залогодержателем за собой ограниченно оборотоспособного недвижимого имущества, даже если залогодержатель не относится к лицам, которые могут иметь такое имущество в собственности, или не получил необходимого для этого разрешения. Но поскольку Закон об ипотеке прямо допускает подобную возможность, то трудно не сделать вывода, что, следовательно, во-первых, данный Закон допускает саму возможность залога недвижимых вещей, ограниченных в обороте. И во-вторых, залогодержатель вправе взять в ипотеку ограниченное в обороте недвижимое имущество, даже если это имущество не может ему принадлежать или у него нет необходимого для этого разрешения.

К сожалению, в Гражданском кодексе РФ нет подобной нормы, относящейся к залогу движимого имущества. Однако отсутствие подобного общего правила для залога может породить сомнения только в наличии у залогодержателя права оставить ограниченное в обороте имущество за собой, но никак не сомнения в праве любого лица принять в залог подобное имущество <1>. По нашему же мнению, и сомнения в праве залогодержателя оставить за собой ограниченное в обороте движимое имущество безосновательны, поскольку правила ст. 238 ГК РФ, к которым отсылает абз. 2 п. 4 ст. 58 Закона об ипотеке, носят универсальный характер и применяются при поступлении по допускаемым законом основаниям в собственность лица как движимой, так и недвижимой вещи.

<1> Однако в ряде случаев ограниченно оборотоспособное имущество может принадлежать настолько узкому кругу лиц, что практически является неликвидным, и потому залог его бессмыслен с экономической точки зрения.

Данный вывод представляется нам крайне важным, поскольку сомнения в допустимости залога ограниченного в обороте имущества вообще и сомнения в праве залогодержателя, не имеющего права или разрешения владеть таким имуществом, оставить его за собой в частности высказываются не так уж редко и в их обоснование приводятся положения различных законодательных актов.

В частности, можно было встретить ссылки на положение ст. 58 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 119-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее - Закон об исполнительном производстве), согласно которому "в случае отсутствия у должника-организации денежных средств, достаточных для погашения задолженности, взыскание обращается на иное имущество, принадлежащее ему на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления (за исключением имущества, изъятого из оборота либо ограничиваемого в обороте), независимо от того, где и в чьем фактическом пользовании оно находится". Установленный запрет, адресованный судебному приставу-исполнителю, обращать взыскание на имущество должника, которое не только изъято из оборота, но и ограничено в обороте, может стать серьезным препятствием на разных стадиях обращения взыскания на такое имущество, если оно было заложено и если обращение взыскания на него осуществляется в судебном порядке. Но очевидно, что правило ст. 58 Закона об исполнительном производстве носит специальный характер, поскольку регламентирует действия судебного пристава-исполнителя при исполнении только тех исполнительных документов, которые касаются взыскания с должника денежных сумм, тогда как при удовлетворении судом требования залогодержателя об обращении взыскания на заложенное имущество исполнительный лист, выдаваемый на основании соответствующего судебного акта, содержит прямое предписание суда именно обратить взыскание на указанное заложенное имущество. Кроме того, в литературе справедливо указывается на определенное противоречие между ст. 58 Закона об исполнительном производстве и общим правилом абз. 2 п. 2 ст. 129 ГК РФ об объектах, ограниченно оборотоспособных: "Следует также отметить, что ограничение оборота некоторых видов имущества в принципе не исключает возможности их реализации специализированным субъектам. При высокой ценности таких объектов (например, лекарственных препаратов, оружия) вряд ли целесообразно полностью исключать возможность обращения взыскания на такое имущество, как это сделал Закон об исполнительном производстве. Представляется, что в ходе совершенствования законодательства необходимо установить порядок реализации тех видов имущества, которые в силу особого характера могут быть реализованы лишь ограниченному кругу субъектов" <1>.